Страницы Миллбурнского клуба, 3 - Страница 54

что-то ударит: такие дурни ведь, знамо дело, – наши, домотканые. Бросилась я,сколько веревка позволяла, им в ноги и заорала по-родному: мол, ратуйте меня,добры молодцы.

Так и оказалось, на мое счастье, – пастухииз-под самой Трясиновки. Вот что потом выяснилось: по всему краю был большойовечий мор, поэтому в тот год шерсть большую цену имела. Все овцы да баранычуть не в одну ночь посходили с ума: сначала случались прям беспрерывно, доизнеможения, хуже людей, потом друг друга же вовсю бодали, а опосля вообще впропасть прыгали. Окромя наших, горичанских, – те покрывали маток по-обычному,и никуда, как обычно, бежать не желали, а паче того – с обрыва свергаться.Уберегли, значит, святые. Оттого и дурни-то наши в большом прибытке были. Такогони до, ни опосля никогда не было, сами знаете. Так что выкупили они меня прямона месте и домой повезли. Ну, на пути передрались, конечно, и дубьем друг другахорошо покалечили, только это уж я в другой раз вспомяну. Да и чего вспоминать– дело обыкновенное, интереса жидкого.

Некультурные, я вам скажу, все-таки у наслюди, не то что в Италии. Те все же тактичнее, нежнее наших будут, извилистее.Чего только со мной там не случилось, а вот без дубья обошлось. Есть у них дажена такой предмет слово специальное, я уже его вам излагала, только путаное онокакое-то, не всегда на язык дается. Видать, забыла, жалко. Ан нет, помню:кур…ту…азность! Тяжело нашему брату, бабоньки, без куртуазности этой, ох,тяжело.

Яна Кане – родилась и выросла в Ленинграде. Несколько летучилась в ЛИТО под руководством Вячеслава Абрамовича Лейкина. Эмигрировала вСША в 1979 году. Закончила школу в Нью-Йорке, получила степень бакалавра поинформатике в Принстонском университете, затем степень доктора философии вобласти статистики в Корнелльском университете. Живет в США с мужем и дочкой.Работает старшим аналитиком в фирме Alcatel-Lucent.

Русскоязычные стихи и проза Яны Кане вошлив ряд антологий, в том числе в сборники «Общая тетрадь», «Неразведенные мосты»(2007 и 2011), «Страницы Миллбурнского клуба» (2011 и 2012) и «Двадцать три».Англоязычные стихи несколько раз печатались в журнале «Chronogram».

Пунктир

Процесс сочинениястихов служит мне чем-то вроде осязания – с его помощью я прикасаюсь к миру,чтобы ощутить его и составить представление о его сущности, чтобы ответить –или просто отозваться – на вопросы, перед которыми бессильны привычные органычувств в совокупности с рациональным мышлением.

Ну какой же ты поэт?

Где же книги, где же лавры,

Лира где или литавры?

Ни рубахи покаянной,

Ни блестящих эполет.

Ни признаний, ни воззваний,

Ни тернового венца.

Только слово, только слово –

Палка белая слепого,

Обещание начала

Даже в самый миг конца.

Один из этихвопросов – наверное, самый важный и трудный – это как строить нерушимыеотношения с людьми, когда каждый из нас – кусок воска в руках непредсказуемой и непреклонной судьбы.Как продолжить диалог, спор, дружбу, когда те существа, которые узнали друг вдруге «своих» и подружились многие годы назад, исчезли, видоизменились, сталилюдьми с несхожими судьбами и взглядами. Что делать с привязанностью к одномудорогому человеку или с принадлежностью к содружеству духовных спутников исоучеников, когда Парки отделяют меня от прежнего уклада жизни расстоянием ивременем; когда они лязгают ножницами смерти?

Все стихи в предлагаемой подборке – мои попытки отозваться наэтот вопрос: оспорить его, ответить на него, стерпеться с ним, понять его,принять его. Первое из них, «Друзьям», я написала, будучи еще подростком,вскоре после отъезда из России. Последнее, «50», написано несколько месяцевназад, в ответ на стихотворение моей подруги детства, отмечавшей свойполувековой юбилей.

Друзьям

Я все пытаюсьотзвук ваших слов

Найти взвучанье незнакомой речи

И продолжаю свами давний спор,

Начавшийся споследней нашей встречи.

Я знаю, вы неслышите меня –

Я говорю лишьсо своею тенью,

Своим жевозражая возраженьям,

Свою женесговорчивость кляня.

Я говорю лишь спамятью о вас,

С разрозненнымивашими чертами,

Которые янахожу в себе –

Или в других,совсем не схожих с вами.

Все нашивстречи, каждый разговор

Я вспоминаю ссамого начала.

И вас самих такпомню я теперь,

Как никогда,быть может, и не знала.

* * *

Всплескикрыльев голубиных

Будят отзвукколокольный.

Золотаякаравелла

Затерялась воблаках.

Доведется ливернуться

Мне в гранитныеобъятья,

В город дыма итумана,

Зыбких замковна песках,

В город ангелов исфинксов,

Где мосты уходятв небо

И дрожат вполночных реках

Огневые жемчуга,

Где двойник мойзаблудился

В переулкахзазеркалья,

Где мой призракгреет руки

У чужого очага?

* * *

Sometimes at night, I’m visitedby a ghost

Of my own self, but from mypast existence.

I don’t feel frightened – afterall, she’s me.

I watch her move and hover inthe distance.

I think she’s curious about mypresent life.

She pauses by the shelves andlong she looks

At pictures of new friends andthose she knew,

At souvenirs of travels, at mybooks.

At last she turns and glancesat my bed

And then at me. I cannot see atrace

Of anger, accusation orcontempt

Upon her face, my own youngerface.

I almost can believe that sheforgave

This life that I have builtabove her grave.

Кольцо

…Благословляю Вас на все четыре стороны.

М.Цветаева

Выкраивая завтраиз вчера,

Бессонный бог намсудьбы сочиняет.

Рассказ неклеится. История стара,

Он толькодекорации меняет,