Страницы Миллбурнского клуба, 3 - Страница 91

федерального агентства USAID на внедрение этой перспективной разработки, чтобыизбежать развития эпидемии. Я получил одобрение главы Комитета поздравоохранению Госдумы, начальника Главка, и с этими документами пришел наприем к замминистра здравоохранения. Тот бегло взглянул на них и разорался: «Мыизобрели эти методологии, знаем их лучше и не нуждаемся в американских советах!Мы их сами научим!» – и гордо удалился, хлопнув дверью. Наверное, я забылпообещать откат лично ему! Что бы сказал этот подонок, если бы его детейкоснулась катастрофа со СПИДом, случившаяся в России не без его вины в течениепоследующих лет! Не похоже ли это на запрещение властями бесплатнойпротивохолерной вакцины великого В.А.Хавкина в 1892 году, перед самой эпидемией1893 года, убившей П.И.Чайковского? А деньги USAID ушли на развитие этой программыв Израиле, где такой катастрофы не случилось!

Рассказ еще об одномприложении – на новом этапе развития медицины – начну с описания трагедии.Семья раввина ортодоксальной еврейской общины Нью–Йорка потеряла нескольконоворожденных детей. Медики выяснили, что причина – в одной точечной мутациигеномов на идентичном месте у него и у его жены. Те же проблемы были и у другихчленов общины: из-за ее замкнутости несколько мутаций встречались в нейзначительно чаще, чем в среднем. Собрали деньги для генетического исследования– несколько миллионов. Однако их не хватало на полное обследование. ДокторЭрлих из института Уайтхэд нашел выход: он предложил делать генетический анализгрупп, как Дорфман. Это сократило стоимость в несколько раз. Денег хватило. С техпор раввин хранит у себя эту информацию и разрешает браки исходя из нее.Благодаря этому в общине больше не появлялись мертворожденные дети!

Второе «пришествие» идеи,похожей на идею Дорфмана, но в гораздо более сложной ситуации, произошлопримерно в те же годы.

Выпускник МIТ Клод Шэннондолго не мог найти себя: защитил PhD по биологии, потом без особого успехазанимался абстрактной топологией. С началом Второй мировой войны он былкомандирован в компанию «Bell Labs» для участия в рассекреченном через многолет проекте «Х» создания безопасной передачи сообщений, совместно с У.Фридмном,А.Тьюрингом и С.Кульбаком.

Там он и создал теориюинформации – возможно, наряду с атомной энергией, величайшее открытие, котороеАмерика дала миру в ХХ веке. Он предложил рассматривать поток передаваемыхсообщений как стационарный случайный процесс, что позволило изобрести способкодирования, оптимальный для сокращения времени передачи и подавления шумов.

Идею кодирования идекодирования сперва объясним на простейшем примере. Пусть имеем 1024сообщения. Занумеруем их и присвоим каждому сообщению код – двоичное разложениеего номера из 10 двоичных символов. Надо определить, какое из сообщенийпослано, если мы можем передавать сообщения последовательностями нулей илиединиц («по двоичному каналу»). Тогда, передав двоичное разложение номерасообщения из 10 двоичных символов, на приемном конце безошибочно определятномер и само сообщение.

Эта схема еще далека отпримера Дорфмана. В последней публикации Шэннон объявил, что решил проблему онаибыстрейшей передаче, когда несколько передатчиков посылают сообщенияодновременно по одному каналу связи. Неожиданная болезнь Альцгеймера помешалаему обнародовать этот результат. Его получил позже Р.Альсведе. Вот эта проблемауже очень близка к нашему первому примеру, но выяснилось это только в концесемидесятых. А именно: занумеруем всех испытуемых и будем считать, что те изних, кто болен, «сообщают» о своих номерах двоичными последовательностямирезультатов проверок. Тогда размещение испытуемых по проверкам соответствуеткодированию, а анализ результатов – декодированию.

А теперь я рискну рассказатьо причине моего интереса к теории информации. Заниматься планированиемэксперимента мне поручил А.Колмогоров, в новую большую лабораторию которого ябыл распределен после защиты кандидатской диссертации по чистой математике (вней я решил знаменитую многомерную краевую задачу Пуанкаре – после болееполувека отсутствия идей ее решения). Колмогоров плохо понимал рассказыНалимова – дилетанта в математике – и решил, что математик вроде меня поможетему разобраться в деятельности большого отдела Налимова [25]. Занесколько лет до моего общения с Сашей Лысянским я и мой начальник Л.Мешалкинпрочли в книге В.Налимова (и моей однокурсницы Н.Черновой) о трагическойистории, связанной с методом случайного баланса (МСБ) для нахождениясущественных факторов качества продукта. Этот метод (описать его здесь сложно)был опубликован в новом прикладном журнале Technometrics в 1959 году известнымамериканским статистиком с упоминанием десятков решенных им производственныхзадач. МСБ был революционным для традиционной статистики того времени: вместоклассического планирования экспериментов использовались случайные планы, вместоклассического метода анализа – визуальный.

В оскорбительной грубойдискуссии, опубликованной там же, метод был «похоронен» крупнейшимистатистиками того времени, проглядевшими ключевое предположение автора,аналогичное сделанному Дорфманом: об относительной ничтожности числасущественных факторов. Автор метода не выдержал позора и попал впсихиатрическую лечебницу, из которой так и не вышел. Ни автор, ни участникидискуссии, ни Налимов не имели понятия об опубликованной за десять лет до этоготеории информации, дававшей ключ к пониманию эффективности МСБ.

Здесь уместно дать моюоценку весьма низкого теоретического уровня американской статистики того